Новосибирский ремейк дагестанского сценария
Одновременно со сменой председателя Новосибирского областного суда меняется руководство региональной прокуратуры. Источники анонсируют новые перестановки в силовых ведомствах. Триггером называют дело против девелопера Крючкова.
Понятие «дагестанский сценарий» вошло в политический лексикон после жёсткой зачистки властной и силовой элиты в республике. В октябре 2017 года Владимир Путин отправил в досрочную отставку главу Дагестана Рамазана Абдулатипова и назначил на его место «варяга» Владимира Васильева. Несколько месяцев прибывший из Москвы «генерал-губернатор» осматривался, а в феврале в Махачкале высадился десант столичных силовиков. В республиканских министерствах и ведомствах начались глобальные обыски, пошли массовые аресты чиновников. Происходящее официально называли «декриминализацией власти». Но пока нет вступивших в силу судебных решений о признании преступниками тех, кто попал в Дагестане под новую метлу, ситуация больше похожа на силовое укрепление позиций в субъекте нового руководителя.
Весной, когда губернаторская кампания в Новосибирской области намечалась в русле острой конкуренции, приезжие московские эксперты то и дело пугали «дагестанским сценарием», как способом принудить властную и привластную элиты слиться в экстазе вокруг кандидатуры Андрея Травникова. После отказа мэра Новосибирска Анатолия Локтя от участия в выборах консолидация истеблишмента кнута уже не потребовала. Кампания завершилась гладкой победой назначенца Президента на фоне невиданного на конфликтной новосибирской земле консенсуса ветвей и уровней власти. Тут-то и начались неожиданные перестановки. Разве что без посадок, как в Дагестане.
Мы подробно рассказывали в последних выпусках о неожиданном уходе с дистанции Риммы Шатовкиной, находившейся буквально в шаге от продления полномочий председателя Новосибирского областного суда ещё на шесть лет. В последний момент Римма Викторовна, согласованная Высшей квалификационной коллегией судей, отозвала кандидатуру по собственному желанию. Но на самом ли деле оно было собственным? Наверное, не в большей степени, чем у руководителей прокуратуры Новосибирской области, с конца прошлой недели взявшихся один за другим увольняться также на «добровольных» началах.
В областном ведомстве высадился десант из Генеральной прокуратуры в составе нескольких десятков сотрудников под руководством заместителя генпрокурора Юрия Пономарёва. Цель – комплексная проверка облпрокуратуры. 8 октября на коллегии Пономарёв представил личному составу временно исполняющего обязанности прокурора региона Владимира Токарева. Впрочем, старожилам он хорошо знаком. Токарев руководил облпрокуратурой 17 лет, с 1991 по 2008 годы. В последнее время он работал начальником управления Генпрокуратуры по Сибирскому федеральному округу. Хотя по возрасту давно мог бы позволить себе отдыхать на пенсии. Очевидно, что возврат Токарева в облпрокуратуру решение временное, чтобы приглушить панику в связи с московской ревизией.
Прокурор области Владимир Фалилеев официально в отпуске, но все источники утверждают, что на свой пост он уже не вернётся. Первый заместитель облпрокурора Любовь Кузьменок подала рапорт об отставке. Также уволился заместитель Фалилеева Андрей Турбин, буквально неделю назад перешедший на работу в Западно-Сибирскую транспортную прокуратуру. На этой неделе появилась информация об отставках ещё двух замов – Владимира Мандрыко и Михаила Аскерова (последний получил пост в конце сентября). Также говорят об уходе прокурора Новосибирска Дениса Ференца (официально он в отпуске, как и Фалилеев). Вероятно, последуют и новые отставки.
Что послужило поводом для разгона в облпрокуратуре? Источник, близкий к администрации Президента, утверждает, что к Фалилееву и его команде накопилось много претензий. Но пока нет намерения, обозначить их публично. В политическом плане облпрокуратура последний год старалась вести себя ровно, избегая скандалов. Так, например, была пресечена попытка городских коллег-прокуроров оспорить в суде перевод земель в левобережной пойме под строительство новой ледовой арены, чтобы не навредить планам областного руководства.
Популярная версия разгона в прокуратуре – последствия конфликта между владельцами торговых комплексов «Нордмолл» и «Восток» за наследство Гусинобродской барахолки. Несколько авторитетных источников ЦДЖ считают зачистку прокурорских последствием конфликта девелопера Владислава Крючкова и посредника Михаила Обласова. ЦДЖ рассказывал, что, благодаря обширным связям фигурантов, склока бывших партнёров стравила между собой влиятельные фигуры в силовых и властных структурах. В том числе, и на федеральном уровне. В итоге против Крючкова возбудили дело с предполагаемым ущербом в 25 млн рублей, притом, что компании девелопера в год налогов платят на 400 млн. А поводом стала схема приобретения земельного участка, распространённая в отношениях между мэрией и другими застройщиками, но до сих пор почему-то остававшаяся незамеченной или недооцененной правоохранителями.
Кое-кто из комментаторов связал события в облпрокуратуре с ресурсом нового главы региона. Однако влияние на кадровые вопросы в силовых ведомствах это компетенция полпреда Сергея Меняйло. Если взять угол зрения пошире, то значимые перестановки в правоохранительной сфере региона идут уже почти два года. И отсчёт надо брать с декабря 2016 года, когда первый заместитель начальника областного УФСБ Дмитрий Иванов отбыл на повышение в Томск; его сменил Дмитрий Гурдин. В июне 2018 года сменился первый замначальника управления Следственного комитета по Новосибирской области – Андрея Щукина сменил Антон Бадулин. Источники в полпредстве считают, что в ближайшем будущем возможны и другие перестановки у силовиков. Если верить в версию насчёт дела Крючкова, в первую очередь событий нужно ждать в ГУ МВД по Новосибирской области, где назначенный в конце 2015 года начальником Юрий Стерликов почти полностью сменил руководство.
На этой неделе исполнять обязанности председателя Новосибирского областного суда до нового конкурса назначена Елена Пилипенко, бывший зам Шатовкиной. Временные фигуры в облсуде и облпрокуратуре могут оставаться довольно долго. Если вернуться к вопросу о добровольно-принудительном характере прошедших отставок, то главное отличие новосибирского сценария от дагестанского – в отсутствии прямых репрессий. Публике остаётся догадываться о подлинных причинах перестановок. С одной стороны, так спокойней для всей вертикали власти. С другой, непрозрачность изменений в системе не повышает доверия к ней. Поэтому даже такая благая цель, как декриминализация, со стороны может казаться внутривидовыми разборками.