Грозит ли Караськову размандачивание
Повороты в истории вокруг медицинского центра им. Мешалкина подсказывают, что развитие сюжета может изменить роли персонажей. Особая интрига вокруг директора центра Александра Караськова, пользующегося депутатской неприкосновенностью.
20 февраля оперативники ФСБ задержали на рабочем месте заместителя директора Национального исследовательского медицинского центра имени Мешалкина Евгения Покушалова. Его вместе с топ-менеджерами компании «Клатона» Александром Сорокиным и Евгением Первушиным обвинили в хищениях 1,35 млрд рублей на тендерах НИМЦ в 2015-2018 годах и легализации не менее 800 млн рублей. Суд определил обвиняемых в СИЗО. Арест вызвал большой резонанс. Во-первых, потому, что Покушалов публичная фигура: доктор медицинских наук, профессор, член-корреспондент РАН, лауреат Государственной премии в области науки и технологий, победитель национального конкурса «Лидеры России» прооперировал сотни пациентов, которые остались безмерно ему благодарны за спасённые жизни. Во-вторых, НИМЦ является заметным медицинским активом федерального масштаба, а попечительский совет центра возглавляет не кто-нибудь там, а лично гендиректор госкорпорации «Ростех» Сергей Чемезов.
Федеральная антимонопольная служба с начала 2018 года вела масштабное антикартельное расследование закупок в клинике Мешалкина. «Клатона» была одной из десятка компаний, фигурировавших в делах ФАС. По ряду юрлиц ГУ МВД по Новосибирской области с подачи антимонопольщиков возбудило уголовные дела по статье 178 за ограничение конкуренции. Но дело против Покушалова и топ-менеджеров «Клатоны» открыли по статье за мошенничество, и масштаб его стал более угрожающим для бизнеса на госпоставках в клинику. Кроме того, встал вопрос об ответственности руководства центра: ключевые решения в НИМЦ принимает главврач Александр Караськов и его жена, заместитель по организационной и клинической работе Ирина Бойцова.
Сразу после задержания Покушалова Караськов называл инцидент «беспределом», обещал обсудить проблему с «первыми лицами» и убеждал, что его заместитель не имел отношения к финансам. Неделю спустя Александра Михайловича уже не было видно в рядах борцов за освобождение Покушалова из СИЗО. Источники ЦДЖ утверждали, что Караськов якобы получил заверения в неприкосновенности в рамках антикартельного расследования. В таких случаях советуют вести себя хорошо и тихо, тогда уголовные страсти обойдут стороной.
Поверить в обоснованность таких заверений было непросто, поскольку а) в антикартельных расследованиях по НИМЦ фигурируют миллиарды, и ответственность по таким суммам переложить лишь на вторых-третьих лиц слишком креативная задача и б) уголовное дело против Покушалова и топов «Клатоны» пока самое громкое, но не единственное последствие расследований сговоров на аукционах клиники.
Не менее неожиданным, чем арест, стало освобождение Покушалова из СИЗО. 15 апреля Центральный районный суд перевёл замдиректора НИМЦ под домашний арест. Адвокат обвиняемого Николай Украинцев в комментарии для НГС связал изменение меры пресечения с активностью защиты и большим количеством ходатайств представителей научного мира. Однако инициатива принадлежит следователю. А следствие чаще всего соглашается с изменения меры пресечения не раньше, чем меняется линии поведения обвиняемого. Вероятно, Покушалов дал показания, укладывающиеся в желаемую канву расследования.
После этого «Комсомольская правда» опубликовала цитаты из некого официального отчёта Караськова с жалобами на последствия уголовного скандала. В частности, о том, что по состоянию только на конец марта была перенесена госпитализация более 700 человек, в том числе 110 детей с врожденными пороками сердца. «В Центре прогнозируется дефицит в объеме 2-3-месячной потребности в медицинских расходных материалах. Отмена госпитализации на 2-3 месяца неизбежно приведет к резкому увеличению летальности среди пациентов с тяжёлой патологией, – цитировала отчёт Караськова КП. – Усугубили ситуацию с поставками медицинского расходного материала сообщения в прессе, вследствие которых поставщики отказались предоставлять Центру коммерческие предложения».
Осмелимся угадать, что главный адресат документа – Чемезов. Ему было бы под силу своим вмешательством «оздоровить» ситуацию вокруг НИМЦ. Патетика в словах Караськова подсказывает, что руководитель клиники с новой силой ощутил неуверенность в завтрашнем дне. Развитие событий показывает – небезосновательно. В конце апреля Главное управление МВД по Новосибирской области передало в суд уголовное дело о нарушении конкуренции при участии в аукционах клиники Мешалкина ООО «Компания ФИТО» и ООО «Терра», также фигурировавших в прошлогодних расследованиях ФАС. Ущерб, нанесённый сговором входивших в одну группу компаний оценен в 576 млн рублей. По сообщению «Комсомолки»: учредитель «Компании ФИТО» Александр Мартынюк женат на начальнике финансовой службы НИМЦ Татьяне Мартынюк. Неизвестно, учтён ли этот факт в материалах данного дела, но в целом он говорит не в пользу ситуации с конфликтами интересов в клинике, внутри и вокруг которой и без того довольно много родственных связей.
С точки зрения Уголовно-процессуального кодекса, у Караськова есть преимущество перед коллегами и поставщиками: как депутат Законодательного собрания, он обладает статусом спецсубъекта. В 2015 году Александр Михайлович был первым номером в региональном списке «Единой России». Ныне он зампредседателя комитета по социальной политике, здравоохранению, охране труда и занятости населения ЗС. Гарантии депутатской неприкосновенности таковы, что решение о возбуждении уголовного дело в отношении парламентария либо санкция на его привлечение в качестве обвиняемого могут исходить только от руководителя регионального управления Следственного комитета.
Сам факт уголовного преследования не является безусловным основанием для лишения депутата полномочий. В июне 2010 года областной депутат Сергей Ковалёв был взят с поличным при получении взятки в 300 тысяч рублей за содействие в получении разрешения на установку коммерческих киосков в Ленинском районе. В декабре его дело было передано в суд и завершилось обвинительным приговором. Но это произошло, когда Ковалёв уже лишился депутатского статуса естественным, так сказать, путём: он не попал в новый состав заксобрания, избранный в октябре 2010 года. В тот состав попал девелопер Дмитрий Гордеев, против которого ФСБ вскоре возбудила уголовное дело о мошенничестве. Как и в случае с Ковалёвым, сам по себе факт возбуждения дела не привёл к лишению депутата статуса. Гордеев оставался на воле и воспользовался свободой передвижения, скрывшись за границей. В марте 2011 года его объявили в розыск. После этого Гордеев, добравшись через Таиланд до Грузии, попросил там политического убежища. В ноябре того же года в заксобрание по почте пришло заявление скрывшегося девелопера с просьбой снять с него депутатские полномочия. Сессия приняла соответствующее решение. После этого Гордеев объявил о фальсификации документа. В заксобрании утверждали, что подлинность подписи бывшего народного избранника удостоверена почерковедческой экспертизой областного управления ФСБ.
Примеры показывают, что размандачивание – задача технически не простая и потенциально очень скандальная. В случаях Ковалёва и Гордеева правоохранители даже не пытались форсировать процесс, хотя по закону у прокурора области есть право обратиться в заксобрание с соответствующим ходатайством, но сессия может его и отклонить, а это лишь больше скандализирует ситуацию. Уголовное преследование действующего депутата может изрядно обременять следователей повышенным вниманием руководителя местного СК и прокуратуры. В то же время, закон о статусе депутата даёт возможность поставить вопрос о досрочном лишении полномочий за неполное декларирование доходов и имущества, своих и ближайших родственников, а также за факты хранения денег и ценностей в банках за пределами Родины либо использование иностранных финансовых инструментов.